«Это не просто гуманитарная катастрофа, это пиздец»
Что происходит на границах России с Грузией, Казахстаном и Финляндией
Очереди на пропускных пунктах России с соседними странами растянулись на десятки километров (27 сентября длина очереди перед пунктом Верхний Ларс составляла от 20 до 30 км). Люди стоят в них сутками. Те, у кого нет автомобилей, вынуждены спать на земле или на полу в здании КПП. У многих заканчивается вода и бензин. Параллельно российские СМИ сообщают, что на границах с Грузией и Финляндией открыли мобилизационные пункты, и от этого у части людей появляются панические настроения.
Таксисты и силовики пытаются заработать на россиянах, которые застряли в очередях. Одни предлагают провести к КПП в объезд пробки, вторые — помочь пройти через блокпосты. Цены за их услуги доходят до сотен тысяч рублей. Ситуация на границах постоянно меняется.
«Вёрстка» поговорила с очевидцами происходящего на российских границах и рассказывает, как россияне бегут из страны и что они переживают по дороге.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
«Толпы людей сидят и даже спят на полу»
В ночь на 25 сентября 31-летний IT-специалист Руслан (имя изменено) выехал на ночной электричке из Пятигорска во Владикавказ. У Руслана нет боевого опыта, он не служил в армии, в военном билете у него — категория годности «В» (ограниченно годен и освобождён от службы в армии, но может быть призван в случае объявления войны). Но он решил не рисковать — на практике, судя по сообщениям СМИ и правозащитников, в рамках «частичной мобилизации» призвать могут кого угодно.
Из Владикавказа Руслан собирался через КПП Верхний Ларс попасть в Грузию. Он заранее изучил чаты, где люди рассказывали о пересечении границы. Многие такие чаты появились после того, как власти объявили «частичную мобилизацию» и тысячи россиян стали кооперироваться, чтобы как можно быстрее уехать.
Те, кто уезжал через Верхний Ларс, писали о многочасовых пробках по дороге к КПП. Руслан решил, что ехать на машине бессмысленно — автомобильная очередь движется медленнее, чем пешая, и стоять придётся ещё дольше. Поэтому он взял с собой велосипед — на тот момент пересекать границу с Грузией пешком было нельзя. Зато допускались велосипеды, электрические самокаты и даже роликовые коньки.
Уже позже — 29 сентября — появились сообщения о том, что Верхний Ларс закрыл проход для тех, кто передвигается пешком, а также на велосипедах и других транспортных средствах, кроме автомобилей. В погрануправлении ФСБ Северной Осетии утверждают, что границу всё ещё можно пересечь на велосипеде, самокате и любом другом транспортном средстве, но не пешком.
Руслан рассказывает, что, проехав пять-шесть километров от Владикавказа в сторону Верхнего Ларса, увидел огромную пробку. В ней были «тысячи машин», и водители говорили, что стоят там уже по четыре-пять суток.
«Это полный хаос, — рассказывает Руслан. — Машины стоят где-то в два ряда, где-то в три, как позволяет дорога. Люди там практически живут: умываются из бутылок, выгуливают собак. Но еда, вода и бензин у многих заканчиваются».
Руслан, как и другие россияне, приехавшие на велосипедах, электросамокатах и остальных «маленьких» транспортных средствах, отправился дальше — вдоль автомобильной пробки, в сторону КПП.
Он увидел, что на пути стоит множество российских блокпостов. Люди в очереди рассказали ему, что на этих блокпостах силовики вымогают взятки. Он и сам с этим столкнулся.
«Меня вместе с другими велосипедистами остановили ДПС, что уже само по себе абсурдно, мы же были на велосипедах, — рассказывает Руслан. — Забрали документы, стали говорить, что внесут в какую-то базу и требовали по 10–15 тысяч с человека, чтобы пропустить дальше. Лично я никому ни копейки не заплатил, но другие ребята рассказывали, что им дорога обошлась в 200–300 тысяч рублей».
По словам Руслана, он также видел, как местные жители на автомобилях ездят по дороге, ведущей к КПП, и предлагают застрявшим россиянам объехать пробку за определённую сумму. Цены начинаются от 30 тысяч рублей и доходят «до бесконечности». Среди таких местных, как утверждает Руслан, много мошенников, «чуть ли не ОПГ». Они обещают человеку, что провезут его по встречной полосе, но неожиданно на пути появляется машина ДПС. Сотрудники начинают требовать взятку 50–100 тысяч рублей, чтобы не лишать водителя прав. Но, как рассказали Руслану очевидцы, с такими дэпээсниками можно сторговаться и до пяти тысяч.
Дорога до КПП на велосипеде у Руслана заняла восемь часов. Но на грузинском посту его отправили в кабинет № 222 — туда, по словам Руслана, попадают практически все, кто родился на Северном Кавказе, в том числе и этнические русские, а также те, у кого место рождения — Республика Крым. В этот кабинет стоит отдельная длинная очередь, и для многих она становится тяжёлым испытанием.
«Я простоял там тридцать часов, — рассказывает Руслан. — Это ужасное зрелище. Людям негде сесть. Поэтому толпы россиян сидят и даже спят на полу, на картонках. Среди них — женщины, дети, больные люди. Пока нет штампа в паспорте о прохождении границы, даже в Duty Free нельзя зайти. Помогают либо сотрудники, либо те, кто получил штамп — закупают воду и раздают. Еды нормальной там нет, только орешки и печенье. И при этом после этой очереди тебя могут не пропустить и отправить обратно».
Для Руслана всё закончилось благополучно — он перешёл через границу и оказался на территории Грузии. Что случилось с теми, кому не разрешили въехать в Грузию, он не знает.
«Всерьёз пугал риск умереть от холода»
38-летний программист Кирилл (имя изменено) из Санкт-Петербурга вылетел в Сочи в пятницу, 23 сентября. У него категория годности «В», в армии не служил, под «частичную мобилизацию», если верить обещаниям властей, попасть не должен. Но, по его словам, оставаться в России было психологически тяжело.
«Меня добили разговоры с людьми 45–55 лет, — рассказывает Кирилл. — Полная апатия и беспечность. Говорят: „Меня не коснётся, а призовут — поеду“. И глаза пустые. Это было прям страшно. После нескольких таких разговоров я решился. Да и правилам призыва уже не следуют, и ни в каких документах эти правила не зафиксированы. А если перепутают — судись потом из окопа»
В субботу он был во Владикавказе. От начала пробки до границы прошёл около 15 километров пешком.
«В горах очень холодно, — говорит Кирилл. — Еда, вода, тёплые вещи у меня были, подумал об этом, а у друзей — нет, друг шёл в моей запасной куртке. Холод прямо сильный: если нигде не погреться, непонятно, что делать, если застрял там надолго. Переночевать негде тоже. В машины пускают только за деньги. Страшно, что, если не пройдёшь, вернуться будет уже не на что, деньги ушли на дорогу. Всерьёз пугал риск умереть от холода».
Кирилл говорит, что дорога до Верхнего Ларса забита настолько, что даже эвакуировать людей в случае какого-то происшествия не получится. С одной стороны — отвесная гора, с другой — горная река. Не получится также быстро подвезти еду, воду, газ для обогрева.
«Когда я шёл к границе и готовился помереть от холода, у меня в голове всё крутились слова, что это гуманитарная катастрофа, — вспоминает Кирилл. — Но когда послушал тех, кто ехал на день позже, понял, что у меня ещё по лайту прошло всё. При мне хотя бы не было драк за место в очереди и проблем с водой. Потом разговаривал с человеком, который как раз на сутки позже ехал. Он был совершенно офигевший, говорил: „Там ад“. Стёр ноги в мясо, пока шёл. Не спал бог знает сколько. Кстати, вернувшимся оттуда трудно уснуть, хотя не спали сутками до этого. Стресс, адреналин. Хочется поговорить с кем-то обо всём этом».
«На вас ваше же государство объявило охоту»
34-летний менеджер проектов Антон с начала российского вторжения в Украину выступал против войны. Опасаясь отправки на фронт, он вылетел из Петербурга в Минеральные Воды 27 сентября. Его самолёт приземлился в 18:20. На выходе из аэропорта он нашёл трёх попутчиков и водителя, который согласился довезти их до границы, если каждый заплатит по 10 тысяч рублей.
«Ехали обходными путями, петляя между Кабардино-Балкарией, Ингушетией и Северной Осетией, — вспоминает Антон. — На границах республик проезжали КПП. Там искали молодых русских парней. Наш водитель и проводник ингуш Мага сказал: „На вас ваше же государство объявило охоту“. Там я и правда ощущал себя преступником. Когда проезжали КПП, я, сидя на заднем сидении, пригибался и прикрывал голову. Мага сказал: „Твоя белая голова — это как красная тряпка для местных. Прячьтесь!“»
По словам Антона, по дороге их водитель рассказал, что в прошлом был спецназовцем и сейчас подлежит мобилизации как офицер с боевым опытом. Сам он выступает против войны: «Сказал, что убегать не будет, воевать не будет. Грозит ли ему тюрьма — непонятно».
К 23:00 Антон с попутчиками добрался до выезда из Владикавказа. На тот момент дорога, по его словам, была заблокирована: «Могли проехать только местные и работники таможни. Мага провёз нас за пять тысяч на всех до начала пробки. Это около 19 км от Владикавказа. Дальше пошли пешком — адски дул ветер, пыль в глаза, маска и очки были бы в тему».
К границе Антон подошёл через сутки — к 23 часам 28 сентября. За эту ночь и утро он прошёл вдоль пробки 17 километров. К полудню он был уже в 50 метрах от российского погранпункта. Перед ним в очереди, по его словам, стояло около двухсот человек.
К этому моменту туда подъехал чёрный микроавтобус с надписью «военный комиссариат» и припарковался на обочине. Из него вышли люди в форме. Никаких действий они, по словам Антона, не предпринимали — лишь стояли, наблюдали за людьми и разговаривали между собой.
29 сентября около 16:00 Антон прошёл российскую границу и вышел в нейтральную зону. К этому моменту он не спал уже больше суток — с того момента, когда летел в самолёте от Петербурга до Минеральных Вод.
«У меня на границе вообще ничего не спросили, прошёл спокойно, но парня, с которым мы стояли в очереди, погранцы оставили на дополнительный разговор. Больше я его не видел, — говорит Антон. — В нейтральной зоне люди стали как будто добрее друг к другу. Кто-то даже сказал: „Свободу Навальному“, а потом добавил: „Ой, это мои первые слова здесь, как будто бы ждал“. Ещё была крутая сцена, когда люди на асфальте заваривали дошик».
В нейтральной зоне тоже выстроилась длинная очередь. Сначала, по словам Антона, там был «хаос и беспорядок», но потом пограничники привлекли волонтёров. Те выстроили людей в небольшие шеренги и стали пропускать на КПП группами по 50 человек. Также они собирали пластиковые бутылки, наливали воду из ближайшего родника и раздавали желающим. «Ощущалось, что всё цивилизованнее, чем со стороны России», — говорит Антон.
Ещё через семь часов он перешёл грузинскую границу. Общий путь, включая ожидания в очередях и дорогу до погранпунктов, занял у него 25 часов.
«Ценники конские на всё — печенье по 500 рублей, чай — по 150»
Борису 22 года, он студент магистратуры, поэтому у него есть отсрочка от военной службы. Но он не поверил обещаниям властей не призывать студентов и вместе с друзьями решил попробовать уехать в Грузию. 22 сентября они выехали из Москвы на машине и в общей сложности провели в дороге (включая пробку перед КПП) около пяти суток. За это время, по словам Бориса, они потратили на разные возникшие нужды около 90 тысяч рублей.
Спали они с друзьями по очереди: пока один ведёт машину, другие отсыпаются. Еды и воды взяли с собой из расчёта, что в очереди простоят трое суток, но ошиблись.
«Мы взяли сладкой воды, детское питание, батончики, мюсли, консервы. Честно говоря, треш пища, но мы брали из расчёта, чтобы увеличить промежуток между походами в туалет. Пили тоже мало, ибо писать при тысяче глаз стрёмно, а удобств никаких нет. Не могу представить, каково бедным девушкам с этим в нашем патриархальном мире и стране», — рассказывает Борис.
Они с друзьями простояли в пробке пару дней, а потом решили воспользоваться помощью «сопровождающих из Южной Осетии» — те подъезжали к россиянам и предлагали в объезд помочь доехать до КПП без очереди. Борис и его приятели заплатили «сопровождающим» 30 тысяч рублей наличными и вслед за ними поехали на своей машине к Верхнему Ларсу по встречной полосе. Но когда они доехали до Нижнего Ларса, оказалось, что там нужно снова встраиваться в очередь. Сделать это не представлялось возможным — автомобили не двигались, и бессмысленно было рассчитывать, что в ближайшее время кто-то их пропустит. В итоге друзья приняли решение вернуться обратно, на своё место.
«Мне кажется, они [таможенники] просто ждут какого-то внешнего приказа — либо о закрытии границы, либо об ограничении выезда мужчин 18–55 лет. Если произойдёт что-то из этого, там начнется полный пиздец, ибо 20 км машин в три ряда будут пытаться развернуться и уехать. Не хотелось бы оказаться среди такого коллапса без еды и воды. В магазинчике в Нижнем Ларсе ценники конские на всё — печенье по 500 рублей, чай — по 150. Воды нет, бензина нет, электричества нет, туалетов нет. Происходящее не просто гуманитарная катастрофа, это пиздец», — возмущается Борис.
Чтобы не пропустить новые тексты «Вёрстки», подписывайтесь на наш телеграм-канал
«Люди пытались остановить машину, упирались ногами в землю, руками в машину»
На границе России с Казахстаном более 20 погранпунктов, которые можно проехать на автомобиле. У каждого из КПП очереди, на некоторых — до 5 суток.
40-летний программист Евгений (имя изменено) никогда не служил в армии, но решил уехать из страны, потому что не хотел участвовать в войне. На момент написания статьи он пытается пройти границу на КПП Тёплое. Евгений стоит в очереди уже третьи сутки.
«Место, где мы сейчас находимся, — это просто поле. Посередине него дорога, вдоль которой одна автобусная остановка. Больше тут нет ничего. Умыться можно водой из бутылки. Туалет — это тоже поле. Мальчикам проще, а женщинам приходится ждать, пока стемнеет», — рассказывает Евгений.
По его словам, между россиянами и казахскими таксистами здесь развернулось нешуточное противостояние. Дело в том, что таксисты заняли места в начале очереди и стоят в числе первых. Другие таксисты, с которыми у них договор, подъезжают с людьми и встают на занятые места. Пассажиры выходят и идут к границе пешком — так они экономят время и силы. Тем временем таксист, уступивший место в очереди, едет за новыми пассажирами. Таких водителей называют «каруселью», потому что они всегда остаются спереди. В чатах пишут, что подвоз у них стоит по 50 тысяч рублей с человека.
«Чтобы не пропускать людей вне очереди, начали организовывать кордоны, — говорит Евгений. — Ставили машины так, чтобы никто не смог проехать, перекрывали обочины, встречку. Даже в этих условиях некоторые умудрялись проскакивать: объезжали по полю. Но если человек проскакивал через один кордон, его останавливали на другом и просто не давали проехать, организуя живой щит. Люди пытались остановить машину, упирались ногами в землю, руками в машину. То есть, машина едет на людей, люди толкают машину. Всё время казалось, что кто-то кого-нибудь задавит рано или поздно».
Утром 27 сентября, по словам Евгения, к пробке подъехала колонна машин с казахскими номерами. В чате писали, что «они едут с ножами и кастетами».
«Люди из машин повыходили, чтобы в случае чего стенка на стенку отстоять свои места. Казахстанцы начали кричать, что не могут домой попасть, это были не только таксисты, но и обычные люди. Говорили: „Почему я должен страдать из-за того, что вы бежите из своей страны?“ Были и драки, кому-то разбили лобовое стекло», — рассказывает Евгений.
Когда конфликт дошёл «до точки кипения», удалось договориться: представитель очереди российских беженцев и представитель очереди казахстанских жителей решили сделать две линии и пропускать машины по очереди из каждой колонны. Движение от этого быстрее не стало, но это помогло бороться с наглыми водителями, норовящими проехать без очереди.
Но, как говорит Евгений, на границе остались и другие проблемы: «Таких, кто без еды и воды, тут много. Я вижу сообщения в чате: „Возьмите обессиленного парня поближе к КПП, он уже три дня не ел“. Ещё есть люди, которые проходят границу пешком, они вообще на улице стоят и ждут. При этом ночью было около пяти градусов, обещают заморозки до −3. В чате просят тех, кто стоит впереди, брать в машину людей, чтобы они хотя бы погрелись».
Виктор — 31-летний дизайнер из Москвы — оказался среди тех, кто переходил границу с Казахстаном пешком. В 2014 году он проходил срочную службу и теперь подозревал, что его могут мобилизовать в числе первых. В субботу, 24 сентября, они с женой выехали в сторону Волгограда на машине. Оставили автомобиль в городе, взяли такси и в воскресенье к часу ночи подъехали к концу пробки, тянущейся от пункта Вишнёвка.
«У нас был знакомый, который стоял в автомобильной очереди, — говорит Виктор. — Мы думали, что подсядем к нему. Но, увидев, как медленно движутся машины, решили, что быстрее пройдём пешком».
В итоге они провели в пешей очереди около 30 часов. Виктор говорит, что кругом было сплошное поле. Постоянно дул сильный ветер. Ночью становилось холодно, все «ходили и дрожали». Знакомый, который был на машине, дал Виктору и жене спальный мешок, и они по очереди спали в нём. Виктор уверен: если бы не этот спальник, они могли бы умереть от холода.
«Поспать негде, — рассказывает он. — Люди дремлют урывками прямо на сумках, на земле. Днём становится теплее, но ветер всё равно очень сильный и ни на секунду не замолкает».
Людей пропускали через КПП небольшими партиями: одну машину и пять человек за раз. Кто-то постоянно норовил проскочить без очереди. Тогда самые инициативные участники предложили составить списки. Получилось больше 120 групп.
«В понедельник мы были в 78‑й группе, — вспоминает Виктор. — Чтобы согреться, мы с женой ходили к шлагбауму и узнавали, какая группа прошла и сколько нам ещё осталось. Это превратилось в небольшой ритуал».
До вечера понедельника очередь, по его словам, почти не двигалась. Но потом — в ночь на вторник — сменился наряд на КПП. Пришли «более добрые» пограничники, и люди стали проходить быстрее.
На границе у Виктора спросили, служил ли он, зачем едет в Казахстан. Тот признался, что прошёл срочную службу, и сказал, что направляется в соседнюю страну по рабочим делам. Его пропустили без дополнительных расспросов. Сейчас Виктор с женой в Казахстане — отдыхают с дороги и думают, куда направиться дальше и как обустроиться на новом месте. Чтобы уехать из России, Виктору пришлось уволиться с работы — на удалёнку его не отпускали. Он надеется, что в ближайшее время у него получится устроиться в другую компанию.
«Что же вы все мужчины от нас уезжаете»
Гораздо проще россиянам далось прохождение границы с Финляндией, говорят собеседники «Вёрстки». Пройти таможню в этом направлении можно на 9 погранпуктах, три из которых — Торфяновка, Брусничное и Светогорск — расположены в Ленинградской области. Но в ночь на 30 сентября финские власти закроют границу для части россиян. Теперь въехать в страну можно только по следующим причинам: встреча с близкими родственниками (детьми, родителями, бабушками и дедушками), учёба и работа. Также власти страны обещают пускать оппозиционеров.
32-летний Кирилл успел выехать по туристической шенгенской визе через КПП Торфяновка утром 27 сентября. Он ограниченно годен и никогда не служил в армии. До начала мобилизации Кирилл работал редактором в одном из русскоязычных СМИ и решил уехать, потому что не хотел воевать в Украине. Он искал попутчиков в телеграм-чатах. По его словам, цены на место в автомобиле начинались от 12 тысяч рублей и доходили до 70 тысяч.
«В результате я нашёл объявление, где парень и девушка ехали в одну из стран ЕС, они предложили места за 100 евро, — говорит Кирилл. — Это оказалось достаточно приемлемо по сравнению с другими предложениями. Они захватили с собой меня и ещё одного пассажира. Мы выехали рано утром. Я мониторил ситуацию до этого и не ожидал каких-то больших очередей. Но с утра мы увидели сообщения, что люди стояли по 6–7 часов на различных пограничных пунктах из России в Финляндию. Из Петербурга это достаточно долго. Как мы потом поняли, ночью просто работало гораздо меньше пограничников и из-за этого пробки и выстроились».
Не доехав чуть больше километра до российской границы, Кирилл с попутчиками встал в пробку. Перед ними, по его словам, было примерно 150 машин. При этом уже через два часа Кирилл прошёл таможню.
«Вопросов от российских пограничников почти не было, — вспоминает Кирилл. — Один из моих попутчиков служил, и его спросили про это, но он сказал, что у него не востребованная учётная специальность, есть какие-то проблемы со здоровьем, и его тоже пропустили. Затем около часа ещё заняло прохождение финской границы, где мне тоже не задали ни одного вопроса».
Кириллу запомнилось, как женщина, работающая на российской таможне, пропуская его через границу, вздохнула: «Что же вы все, мужчины, от нас уезжаете».
Фото на обложке: предоставлено собеседником
Юлия Ахмедова, Регина Гималова